Том 3. Пьесы 1862-1864 - Страница 50

Греха не побоятся,
Возьмут залог, а лучше бы не брать.
Эх, горе нам! Ты, князь, за что серчаешь?
И в казаках не все равны. Не мы ли
Третьёводни на выручку пришли,
Как гетман вас погнал с Девичья поля?

Пожарский

Да разве ты?

Коломна

Я в первых был, за мною
Другие атаманы. За спасибо,
Не за корысть, мы выручили вас.

Пожарский

Как звать тебя?

Коломна

Коломна, Афанасий.

Пожарский

Прости меня, Коломна, ты в обиду
Не ставь моих речей! Тебе спасибо!
Не для меня, для Бога ты старался,
И Бог тебе заплатит. Вы, как братья,
Спешили к нам на выручку, другие ж
Ругали нас из-за Москвы-реки.
Про них и речь, а о тебе ни слова.
К хорошему дурное не пристанет,
А про воров нельзя не говорить.

(Дворянам.)

Пойдемте-ка, с острога мы посмотрим,
Не видно ли, что делает Кузьма?

Уходят в ворота острожка, Коломна за ними. Двое стрельцов приводят раненого Колзакова.

Явление пятое

[Колзаков, первый и второй стрельцы и раненые.]

Колзаков

Куда еще? Довольно! Здесь, у храма.
На паперти меня и положите!

(Садится на паперть.)

Я здесь умру. Попа теперь не сыщешь.
Я во грехах своих покаюсь вам.
Грехи мои великие: я бражник!
И умереть я чаял за гульбой.
Но спас меня Господь от смерти грешной.
Великое Кузьма затеял дело,
Я дал ему последний крест с себя;
Пошел за ним, московский Кремль увидел,
С врагами бился так же, как другие,
И умираю за святую Русь.
Скажите всем, как будете вы в Нижнем,
Чтобы меня, как знают, помянули —
Молитвою, винцом иль добрым словом.

Первый стрелец

(утирая слезу)

Ты мученик, тебя Господь простит.

Второй стрелец

(утирая слезу)

А потому ты, ежели за веру,
Сейчас на небеса.

Первый стрелец

(нагибаясь к Колзакову)

И беспременно.
Поверь ты мне, Баим!
Послушай! Помер!

Снимают шапки.

А добрый был, прими его Господь!

Выходят Пожарский, Коломна, дворяне, дети боярские и казаки.

Явление шестое

[Те же,] Пожарский, Коломна, дворяне, дети боярские, сотник и казаки.

Пожарский

(всходит на вал)

Пальба и пыль от нас, а не на нас.
К монастырю Донскому! Гетман дрогнул.
Скорей коня! Теперь настало время
Ударить враз. Не выдадим Кузьму.
Сбирайте сотни! На конь, и за дело!

Сотник

(на валу)

Живее на конь!

Казаки

Мы за вами разом.

Входит раненый Поспелов.

Явление седьмое

[Те же и Поспелов.]

Пожарский

Откуда ты, Поспелов? Ранен?

Поспелов

Ранен.
У Крымского двора мы конных сбили.
С испугу те ударились бежать
И пешую свою стоптали роту.
Ходкевич сам, увидя нас в тылу,
Екатерининский свой стан покинул,
К монастырю бежит со всею силой.
Кузьма Захарьич по пятам за ним,
Лишь я отстал: скакать не стало силы.

Пожарский

Молись! За мной!

(Уходит.)

Входит старик в страннической одежде, через плечо на ремне висит сулея, через другое — сумка с травами и корнями. Нагибается к раненым, прикладывает траву и дает пить из сулейки.

Явление восьмое

[Поспелов и старик-странник.]

Поспелов

(садясь)

От родины далеко,
Без помощи, среди чужих людей
Я встречу смерть. Прощайте, золотые
Мечты мои! Хотелось бы пожить
И выслужить себе и честь и место
Почетное. Обзавестись хозяйкой
Любимою, любить ее, как душу,
Семью завесть и вынянчить детей.
Да не дал Бог — судьба не то судила,
Судила мне лежать в земле сырой,
Похоронить и молодость и силу
Вдали от стен родного пепелища!
В глазах темно, то ночь ли наступает,
Иль смерть идет, не знаю.

(Шепчет.)

Боже, душу
Прими мою и упокой в селеньях

(падает в изнеможении),

Где праведные…

Старик

(нагибаясь над Колзаковым)

Уж никакое зелье
Поднять тебя не может, Божий воин.

(Подходит к другому воину, прикладывает траву к голове.)

Ты две зари носи ее на ране

(дает корень),

А это жуй поутру, не молясь.

(Подходит к Поспелову, вливает ему несколько капель, тот приходит в чувство.)

Поспелов

Откуда ты? Сам Бог тебя послал.
Ты кто, старик?

Старик

Я странный богомолец.
По таборам хожу; обет я принял
Болящих чад безмездно врачевать.
Открыты мне травы целебной силы,
А кем и как, то знаю я один.